Наверное, все слыхали, что самоубийство это грех. Ну, так вот, а опоздать на урок к тренеру это сравнимо с самоубийством. Эллисон носилась по дому как угорелая пытаясь собрать вещи и свои мысли. Но вместо порядка в голове, на который она так надеялась, её ожидал полнейший хаос. И ни резкий звук будильника, ни контрастный душ не смогли спасти сонную душу Эллисон. Кое-как, покидав тетради и пару ручек в сумку, она уже практически вырвалась из дому, но не тут-то было, видимо сегодняшний день обещал быть отвратительным. В чем же причина? А в том, что когда Эллисон уже пристегнула ремень безопасности, она обнаружила прекрасную вещь — бак был пуст.  Стукнув руками по рулю, девушка обессиленно откинулась на сидение. Она не переносит когда что-то идет не по плану. И вот сегодняшнее утро как можно лучше описывало, что значит не по плану. Все же собравшись с силами и нежеланием, куда- либо идти Эллисон вызвала такси и уже через пятнадцать минут была у входа в школу. Достав из кармана телефон, она ужаснулась, увидев, что уже прошло практически пол занятия. Она труп. Да-да других вариантов не было. Мало того что она не переносила экономику на дух, так еще и опоздать на урок к тренеру. Ей конец. Она была уверена в этом на все сто процентов. Ардженты не сдаются перед трудностями. Чертово воспитание. Быть сильной, храброй и т.д и т.п. Как же мне это все уже надоело. Если я не хочу туда идти, то почему я должна?? Но мозги думают, а ноги идут. Немного помешкавшись перед дверью, Эллисон нерешительно постучала и отворила дверь. И сразу же масса устремленных на нее глаз. Конечно! Хоть какое-то разнообразие на уроке. Только вот для тех, кто уже давно находился в классе, это было весельем, но для Арджент начинались проблемы. Неизвестно почему, но Эллисон испытывала какой-то страх перед тренером и она искренне надеялась, что ей сегодня все обойдется. Но это было смешно и наивно. Выдержав подозрительный и недобрый взгляд, выслушав колкие замечания, ей все же было позволено зайти в класс. Свободных парт было не так уж много и ей все же пришлось сесть на одной из передних парт. Она оказалась вся на виду, ни о каком полежать или запрятаться подальше и думать вообще о своем и речи не шло. Нужно было вовремя вставать. Сама теперь виновата. Стараясь создавать как можно меньше шума, Эллисон достала учебник и все необходимые ей принадлежности, все еще надеясь, что её не спросят. Если чего-то очень хотеть, то это ведь сбывается? Именно так сейчас думала девушка. Выждав небольшое время и удостоверившись, что тренеру сейчас до нее нет никакого дела, она обернулась назад. Сзади было слишком шумно и скорее всего это было неспроста. Перехватив взгляд Лидии, Эллисон вопросительно на неё посмотрела, требуя объяснений. Но к счастью или сожалению ее заметила не только Лидия, но еще и Скотт. Девушка легко улыбнулась и быстро опустила глаза, вернувшись на место.

Утро добрым не бывает. И ни пробежка, не контрастный душ, ни завтрак чемпиона не помогают сделать его лучше.
У Джексона снова шла эта черная дрянь носом. Придурок Хэйл сказал, это «укус», и тело Джексона его отвергает. Херня! Тело не может отвергать то, что делает его сильнее, быстрее и лучше. Вернее, может, если это тело — Стилински, который и трех секунд не способен усидеть без того, чтобы что-нибудь не уронить. Обычно, это просто раздражало, но сегодня Стилински вышел на какой-то новый уровень.
И это — вот это вот, которое даже шептать нормально не может, - теперь в его, Джексона, команде по лакроссу. Вместе с МакКоллом. Два яйца — пара. Обоим место разве что на Паралимпийских играх. Господи, когда ж они заткнуться?!
Джексон просто каждой клеточкой чувствовал, что сейчас взорвется. С того самого момента, как глаза открыл, он находится в взвинченном состоянии. Его бесило буквально все: начиная от цвета кофе и заканчивая голосом отца. И не просто бесило — Джексона не отпускало ощущение, что он точно может все это прекратить, что достаточно сделать какую-то очень простую вещь, и любые проблемы перестанут иметь значение.
Но, конечно же, нет. Конечно же, сегодня был один из тех дней, когда каждая маленькая деталь вступала в сговор, чтобы еще больше его испортить.
Стилински едва не своротил пол-парты на пол (что было бы отличным развлечением, поскольку тренер обязательно устроил бы выволочку), но в последний момент изогнулся кренделем и поймал учебник. А потом обернулся к Лидии и, сияя от гордости, - потому как чем же еще гордится, как не способностью удержать в руках прямоугольный предмет, отклячив при этом задницу в проход, - и сообщил, что он Спайдермен.
Конечно, это то, что Лидии нужно знать! Она же пяти минут не проживет без того, чтобы подумать о супер-героях!
Хотя, какая Джексону разница? Может, и не проживет, с тех пор, как он с ней порвал, Лидия сильно опустилась. Но не до уровня же Стилински?
Нет, погодите, ему показалось, или она собиралась повернуть голову? Великолепно! Его бывшая девушка разговаривает с отбросом.
День не мог стать лучше.
- Эй, вы, жертвы абортов! Заткнитесь! - зашипел Джексон на Стилински с МакКоллом.

Эрика лежала грудью на парте и скучала.
Лучше бы она не пошла сегодня. Экономика — это ужасно. Почему то, что в жизни просто и понятно, в учебнике становится набором жутко заумных и совершенно бессмысленных конструкций?
Эрика, конечно, знала, что «экономика» - не от слова «экономить», но ведь не даром так похоже звучит? Суть же в том, чтобы жить по средствам, не важно, одной семье или целой стране?
А по средствам Эрика жить умела: почти все, что ей выдавали на карманные расходы, откладывала «про запас». Конечно, и тратить деньги ей особо было некуда: в клубы она не ходила, в кафе не сидела, подарки друзьям не покупала за неимением оных. Так, на обед в школе да на сеанс в кино.
Зато сколотила настоящий капитал, и теперь с удовольствием просадила половину в Macy's на обновки.
«Хочу в клуб», - подумала Эрика, изучая спину Дэнни. С кем-нибудь классным, чтобы была такая же спина. Краем уха она что-то слышала о рэйве, и поставила себе мысленную галочку: узнать и достать билет. И найти компанию. Бойд, наверное, не согласиться — он гордый, за чужой счет не пойдет, а своих у него нет. Может, Айзек?..
Из сладких мечтаний Эрику выдернул ехидный голосок Лидии Мартин. Вот противная девица! Эрика ее терпеть не могла — тоже мне, идеальная школьница. И оценки, и наряды, а на самом-то деле...
И вообще, чего это она переговаривается со Стайлзом? С каких пор? Никогда его не замечала, а теперь решила втереться в доверие?
Эрика точно знала, что от таких девиц, как Лидия, ничего хорошего ждать не стоит. Особенно парням, вроде Стайлза. А она ему еще и заулыбалась, и назвала героем. Вот акула-то!
Эрика напрягла слух: что он ей ответит? Он же не может не видеть, что Лидия просто с ним играет?

- МакКол… МакКол? Вижу. Мартин, Лэйхи… Рейерс … - тренер старательно водил пальцем по списку своих учеников, поглядывая то и дело на класс. – Где, я вас спрашиваю, Рейерс? А, тьфу ты, никак не привыкну. Рейерс есть. Стилински! Стилински на месте… А где Арджент? Гринберг, я тебя спрашиваю, где Арджент? Что ты мне машешь? Мы что, в лагере скаутов? Выдать тебе флажки? А знаешь, почему тебя никогда бы не взяли в скауты, Гринберг? Потому что скаут честен, трудолюбив, настойчив и скромен. То есть не ты.
Раздался неуверенный стук, дверь осторожно приоткрылась и показалась прелестная головка Эллисон Арджент.
- Ааа, вот и Арджент! Садитесь, садитесь. Пока вы неспеша шли на это занятие, МакКол чуть дырку не просверлил взглядом на вашем обычном месте. Что не так бы бросалось в глаза, если бы там не сидел сейчас кто? Правильно, Гринберг! Гринберг, молчать.
Боб вздохнул. Он терпеть не мог первые уроки. Мало того, что кто-то регулярно умудрялся их проспать, так он и сам нередко этим грешил. Приходилось каждый раз придумывать неотложные дела для объяснительных. Что интересно, на тренировку он всегда просыпался вовремя и бодрячком! Мистика, не иначе. Древняя индейская магия.
Хорошо бы, вдруг подумалось ему, всё бросить и заниматься только лакроссом. А что? Какое у нас сейчас пособие по безработице? И кстати о ней.
- Кто мне из вас, умнейших, скажет, к какой форме относят безработицу по причине экономического спада?
Гринберг, видимо, почувствовав намерения Боба, тут же уронил учебник. Тренер покачал головой. Ну, это уже становилось даже не смешно. Так можно и весь урок проговорить с одним Гринбергом.
- Ну? – спросил он, дождавшись пока тот поднимет свой учебник.
- Эээ… - парень попытался заглянуть в нужную страницу учебника. – Фрикционная?
- Вот скажи мне, Гринберг… - начал Боб, облокотившись о его столик. – У тебя в голове есть что-нибудь, кроме фрикций? И я даже не надеюсь на глубокие знания экономической теории, но, скажем, лакросс? Ты слышишь отчаянную надежду в моем голосе? Она умирает!
В этот момент шум во втором ряду привлек внимание тренера Финстока.
- Вы совсем там очумели? Джексон! А ну давай, шуруй к доске. Расскажи Гринбергу, что такое фрикционная безработица. Что-то мне подсказывает, что ему это в жизни пригодится. Лэйхи, а ты что ухмыляешься? Иди нарисуй мне график… какой-нибудь. Стилински! Да ничего. Сиди. Пока.

В любой школе существует невероятный парень, который приходит на первый урок строго вовремя и подготовлен на сто процентов.
Дэнни Махилани точно не был этим парнем.
Так вышло, что в Бикон-Хиллс роль умного парня... играла Лидия Мартин. Нет-нет, не Джаред – стандартный ботан-задрот, который был просто обязан препарировать лягушек на уровне эксперта и уравновешивать тотальное невезение умственными способностями. В Бикон-Хиллс многие разбивали стереотипы.
Мартин успела смерить Джексона очень своеобразным взглядом, когда они оба показались на пороге класса этим утром. Кивнув бывшей девушке лучшего друга в знак приветствия (Дэнни не лез в любовные дела Уиттмора, но и в около военные действия втягиваться не горел желанием), он занял свободный стол, достал учебник из сумки и про себя глубоко вздохнул.
Так вздыхают, впервые оказавшись на трамплине или готовясь карабкаться на Эверест. И точно так же морально готовятся вспоминать то, о чём говорил тренер  (то есть, мистер Финсток) на прошлом уроке. Потому что конспект прошлого занятия, вполглаза прочитанный перед походом в клуб, в голове надолго не задержался. Командный же глас Роберта Финстока немало способствовал заучиванию материала. Цитатами. Оставалось лишь вычленить из монолога учителя замечания, сарказм и многочисленные пробежки по Гринбергу. Вот и весь секрет успешного ответа.
Проглядеть записи тоже было не лишним. Для закрепления эффекта.
Дэнни оторвался от тетради, чтобы проводить взглядом громко топающего Стилински и, на секунду возведя очи к потолку, вернулся к чтению.
Хотел вернуться к чтению. Тренер прервал это занятие, начав урок стандартно, с переклички.
Ученики тоже начали стандартно заниматься своими делами. Вникать в детали? Кто-то прячет ай-под за листами учебника, кто-то старается привлекать как можно меньше внимания и поспать ещё немного, кто-то влюблён и страдает, у Стилински очередная муха в заднице, а большинство умирает со скуки. Сценарий обычно такой. Отвлечёшься на подробности – будешь застигнут врасплох.
Дэнни не любил быть застигнутым врасплох.
- Кто мне из вас, умнейших, скажет, к какой форме относят безработицу по причине экономического спада? – вот и первый вопрос. Тренер видел, что Махилани слушает, так что святое право отвечать получил Гринберг.
- Фрикционная, - рискнул «любимчик».
«Чёрт, как же там?.. Циклическая безработица возникает в период циклического экономического спада и недостатка спроса» - выдал отредактированный вариант воспоминания голосом Финстока и Дэнни поблагодарил свою хорошую память. Он не любил термины. И экономику.
Сосредоточиться на уроке сегодня было особенно сложно. Причина даже не во вчерашнем невнятно закончившемся вечере, сорвавшемся его продолжении и не до конца разбуженном теле.
Дэнни мыслями отвлекался на Джексона – друг в последнее время выглядел откровенно недовольным и усталым. Но не говорил почему.
Творилось нечто непонятное. Инстинктивно или нет, Махелани не настаивал на абсолютной искренности. Не было уверенности, что правда разом развеет все вопросы. Даже напротив... К тому же Джексон не бывал абсолютно искренним, если дело касалось его персоны...
Оставалось ждать, когда к нему обратятся за помощью. Плечо подставить – святая обязанность.
- Эй вы, жертвы абортов! Заткнитесь! – как-то... по-змеиному прошипел Уиттмор как раз в этот момент, привлекая внимание нескольких учеников.
Лидия в ответ выдала нечто обидное, пройдясь по наболевшей теме лидерства в команде.
Эти их игры во взаимное унижение здорово напоминали больной на голову флирт (в «Джунглях» бывали тематические БДСМ-вечеринки, сравнение Дэнни было не безосновательным, пусть два потенциальных саба и слабо уживались в одном помещении).
С Лидией Джексон разберётся сам - дебри гетеросексуальных расставаний являлись для Махелани большой загадкой.
А вот Лэйхи откровенно нарывался не неприятности, швыряя в капитана бумажными шариками. В этом сомнений не было. МакКолл МакКоллом, авторитет Уиттмора был заслужен и проверен временем. Не один Дэнни неодобрительно покосился на разошедшегося Айзека. Без сомнений, не видеть ему пасов на поле. В ближайшее время точно.
Начались упомянутые неприятности даже раньше тренировки, буквально через секунду, когда позабытый всеми тренер начал ритуальную щедрую раздачу пряников.
- Вы совсем там очумели? Джексон! А ну давай, шуруй к доске. Расскажи Гринбергу, что такое фрикционная безработица. Что-то мне подсказывает, что ему это в жизни пригодится. Лэйхи, а ты что ухмыляешься? Иди нарисуй мне график… какой-нибудь. Стилински! Да ничего. Сиди. Пока.
Вздохнув про себя ещё раз, Махелани запустил мысленный поиск финтокских цитат по теме безработицы, включил логику, вырубил ощущение щекотки от чьего-то взгляда в спину и приготовился выручать друга, если понадобится.

Отредактировано Danny Māhealani (2014-04-03 23:14:31)